Библиотека > Эпические дневники > Летописи Энтель Эдэгиль > Летопись вторая

Летопись вторая.
Год 2000. Ноябрь-декабрь
Как мы готовились к балу Альвдис
или
Что такое - великая сила энтузиазма, и что она делает

О том, что на бал, организованный клубом "Золотые леса", я иду, я знала с самой первой попытки организаторов назвать дату его проведения. О том, что туда заявится представительство клуба "Энтэль-Эдегиль", я узнала следующим образом.

Мне давно не давала покоя блэкморовская мелодия "Mond Tanz". Так и напрашивалось на нее поставить что-нибудь "этакое". Когда золотолесцы объявили первую дату бала, я сообщила Ноэль о своем намерении делать там постановочный танец. В лучшие времена Форменоса Альвдис на балах устраивала даже конкурсы постановок, так что в сольных танцах недостатка не было. Ноэль согласилась реализовать со мной эту идею.

Она не знала о том, что лучшие времена Форменоса давно прошли.

Идет ноябрь. Золотолесцы двигают дату поведения бала все дальше и дальше. Энтэль-Эдегиль покидает помещение на Площади Ильича. Я дописываю танец. Я долго не понимала, почему большинство знакомых мне авторов патологически не могут петь свои песни без склерозника. Понимание этого парадокса настигло меня в тот момент, когда я танцевала свой собственный танец, уткнувшись носом в блокнот.

Мой замысел предполагал постановку на две пары (в смысле - не меньше). Ноэль и Маглор в этой бредовой идее меня уже поддерживали, оставалось найти еще одного маньяка.

- Кира, мы делаем постановочный танец на бал Альвдис. Хочешь с нами?

- Да! Да! Да! Хочу! Хочу! Хочу! А когда бал?

("Китайский язык? Методичка есть? Когда сдавать?) (Ноэль: Ну да, моя реакция на предложение Келебриан была такой же.)

Конец ноября. Я закончила танец. Золотолесцы объявили дату бала - третье декабря - которая грозилась быть окончательной, потому что имела в качестве приложения время стрелки и цену входного билета. Энтэль-Эдегиль получает помещение на Кропоткинской. Я потираю ручки и плотоядно облизываюсь, представляя, как мы в этом помещении будем репетировать танец. Сообщаю нашей компашке о том, что танец дописан, и назначаю первую репетицию на четверг, 30-е ноября, в новом помещении клуба.

30 ноября, четверг. После учебы я захожу к Ноэль и сообщаю ей о том, что Маглор с нами репетировать не сможет. Ноэль говорит мне, что в клуб велено не ездить, потому что после нашей там уборки на него положила глаз какая-то организация с деньгами. Мне тут же захотелось кого-нибудь убить. Ноэль предложила ехать учить танец в Нескучник, на набережную и поинтересовалась, маньяки ли мы. "Маньяки!" - говорю я. (Ноэль: Еще бы не маньяки, на улице-то зима, лед, снег и мы в шубах)

Приходим на набережную и мысленно благодарим Валар за то, что она пуста. Кидаем вещи. Я начинаю объяснять движения. Ноэль достает плеер, подключает к нему колонки, включает музыку. Музыка играет так тихо, что заглушается звуками шагов. Я понимаю, что: а) это величайшая благодать - танцевать парный танец в паре; б) танцуя в дубленках, мы рискуем накачать себе мускулатуру Арнольда Шварценеггера, прежде чем научимся правильно поднимать руки; в) если делать шаги обычной длины, то за одну проходку отходишь от плеера настолько, что перестаешь его слышать вообще; г) что в процессе репетиции Ноэль узнала о себе много нового. (Ноэль: Не помню, но Келебриан говорит, что по поводу моей "грации" было сказано многое, не меньше, чем потом о Маглоре)

В конце концов Ноэль пришло в голову засунуть плеер с колонками в карман, что хоть как-то решило проблему плохого звука, а я решила, что руки мы лучше выучим потом, отчего мы обе вздохнули с облегчением. (Ноэль: Ну да, к тому времени я поняла, что такое физика, и почему на морозе технику не рекомендуют использовать - она просто замерзает)

2 декабря, суббота. Репетиция назначена на вечер в помещении нашего института. Кира звонит и сообщает, что она - никак, но готова выучить танец в любое другое время. Я начинаю думать о том, что, возможно, следует быть реалистами и отказаться от проекта, но пока предпочитаю жевать (то есть танцевать), а не говорить. Приезжает Маглор, мы втроем идем в институт. При входе видим количество охранников, вдвое превышающее необходимое. Нас встречают очень ласково: "А что это вы тут делаете? А шли бы вы отсюда!" Маглор недоумевает, я громко возмущаюсь, а Ноэль звонит домой и ставит родителей перед фактом того, что сейчас она заявится домой с двумя гостями и будет репетировать танец.

В этот вечер пришла очередь Маглора узнать о себе много интересного.

- Маглор, не топай как мамонт, ты же эльф! Маглор, поворачивайся всегда в сторону своей партнерши - в мою сторону! Маглор, назад надо идти спиной, а не задницей! Левая рука! Правая! Левая! Да, так неплохо... О Валар!

Потратив два с половиной часа, мы осознали, что движения мы знаем, теперь остается "всего лишь" перестать путаться в руках и ногах. Оказалось, что чаша сия не миновала и меня - периодически забывала, какие из придуманных мною движений вошли в окончательный вариант танца. Для успокоения собственной совести мы решили, что завтра будет завтра, и на сем разошлись по домам.

3 декабря, воскресенье. Договорились встретиться пораньше и сныкаться куда-нибудь репетировать. Стрелка была назначена на четыре часа дня на Проспекте Вернадского. Мне совершенно некстати звонит Боря Батыршин и предлагает встретиться минут за пять на Университете. От нечего возразить соглашаюсь - в конце концов, вот и повод прийти на стрелку вовремя. Прихожу на нее совершенно механически, а в голове проигрываю все возможные варианты развития ситуации с танцем. Проще всего было бы забить на все - но тогда пропадает такая заманчивая перспектива попонтоваться, сделать рекламу клубу, стяжать славу... С другой стороны, Кира танец - ни в зуб ногой, Маглор путается во всех конечностях, зато у нас с Ноэль решимости - хоть сейчас грудью на амбразуру. (Ноэль: Решимости, как же, да я уже готова была под землю провалиться, только мне признаться было стыдно)

Постепенно подтягиваются Ноэль и Маглор, а Киры все нет. Маглор уже выдвигает идею хватать под белы рученьки первую попавшуюся эльфийку (девушку) и бежать обучать ее. Я живенько представила себе картинку, хрюкнула, зажевала рукав и сказала Маглору, что мы не в настолько бедственном положении. Вокруг нас как заведенный ходит Борис - ему никто не может разменять крупную денежку, чтобы он мог купить себе билет. Я нахожусь в той же ситуации, но уже давно забила на это и решила, что если не смогу купить билет - пойду без него. Боря предпочитает решить проблему другим способом - отбывает наверх и через некоторое количество времени возвращается с большой емкостью чего-то спиртного. До официального начала бала остается полчаса. Из поезда выплывает Кира, мы хватаем ее и оперативно отправляемся наверх. За нами следует Батыршин, а за ним - вся орава гостей золотолесского бала. Сначала мы, заметив это, неприлично хихикаем, потом удивляемся - неужели они действительно думают, что мы знаем, куда идти? - а потом ужасаемся: как мы будем репетировать, когда вокруг такое количество народу? В результате мы привели этих людей туда, где, по моему мнению, должен был состояться бал. Кто-то из толпы завалился в здание, пробыл там минуты две и вышел с совершенно ошарашенным лицом. По толпе пронесся слушок, что это не то здание.

- Это не то здание, - говорю я нашим.

- Угу, - говорят наши и разворачиваются в противоположную от здания сторону. Вся толпа покорно следует за нами. Вдруг из гущи народу выскакивает какой-то золотолесец, отважно протискивается к двери, и через несколько минут вся толпа заходит в "не то здание". Я почти физически ощущаю, как во мне умирает Иван Сусанин.

Оказавшись в гримерке первыми, мы вальяжно переодевались, причесывались и красились, думая, что все равно наша постановка уже накрылась. В ДК к этому времени набилось втрое больше народу, чем было на станции. Я пыталась найти кого-нибудь, кто мог бы зашнуровать мне платье, но тщетно - у всех присутствовавших рядом дам было на платьях по дюжине шнуровок. В гримерку с гордо поднятой головой заходит Анэт.

- А вот и моя камеристка! - по-детски радуюсь я, - помоги мне зашнуровать платье!

- Помолчи, совесть! - говорит эта добрая и отзывчивая женщина, до сих пор наивно полагающая, что совесть у нее есть.

В конце концов, меня зашнуровали и отпустили погулять. Побегав по помещению, я выясняю, что бал еще не начался и в ближайшее время начинаться не собирается. А еще оказалось, что зал, в котором настраивают звуковую аппаратуру, соблазнительно пуст. С горящими глазами я бегу в гримерку, выдираю оттуда Ноэль, Киру и Маглора и тащу репетировать. Мы оккупируем сцену, театр Сказочника, выделывавший там нечто среднее между репетицией и переодеванием, предпочитает побыстрее ретироваться, и мы втроем одновременно (от нервов, наверное) начинаем втолковывать Кире движения танца. Офигевшая от обилия впечатлений Кира учит и "не фрякает", Ноэль на поворотах хлещет ее своими рукавами, Кира в ответ тоже хлещет рукавами... ноэлевского платья, на нее надетого, по ноэлевскому же лицу... Маглор опять безбожно путается в движениях, я уже тоже, временами даже синхронно с Маглором. Кира смотрит на нас и все-все-все прилежно повторяет, из-за чего Ноэль - единственная, кто танцует все правильно - совершенно не вписывается в общую картину. (Ноэль: Правильно?! Странно, я тогда была уверена, что это я все делаю не так, а окружающие правильно)

И тут мою голову ударом молнии посетила мысль о том, какого мы все роста. Маглор оказался ниже Ноэль, Кира - ниже меня, и с точки зрения банальной эрудиции Кира и Маглор должны бы стоять вместе первой парой. Меня скривило. Я поделилась своими соображениями с Ноэль - ее скривило тоже.

Чтобы отвлечь себя от всяких утопических мыслей о правильном построении нас в пары, я решила подумать о том, в какую сторону мы будем танцевать.

- Чтобы быть лицом к большинству зрителей, нужно танцевать от трона Альвдис.

- А где будет трон Альвдис?

- В прошлый раз он был там, где сцена.

Мы строимся и танцуем от сцены. Одновременно лицезреем, как на оной сцене появляется то одна, то другая персона из театра Сказочника. До меня доходит, что в этот раз сцена будет занята не Альвдис, а театром.

- Нет, так не пойдет. Давайте танцевать из другого места.

Мы оперативно находим это "другое место" и начинаем танцевать из него. Тут двое парней заносят в зал и водружают то, что по умолчанию считается троном Альвдис. Понимаю, что мы опять танцуем не из того места.

- Нет, подождите, подождите. Я поняла! Вон та печка, от которой мы будем плясать.

"Печкой" оказался искуственный камин, вмурованный в единственную стенку, у которой не было ступеней для сидения. Моя "инициативная группа" взвыла, но построилась пятыми точками к вышеупомянутой "печке". Положительного эффекта от того, что мы теперь знали, в какую сторону нам танцевать, не ощутил никто. Все окончательно потеряли направление и запросили перерыва. Поскольку аппаратура все еще не претендовала на то, чтобы считаться отлаженной, я без особых опасений отпустила компанию на перерыв.

Через пять минут мы снова строились и танцевали, танцевали и строились, хлестали друг друга рукавами и наступали друг другу на ноги. Скоро стало ясно, что учить дальше означает забыть все то немногое, что мы хоть как-то помним. Мы прогнали еще раз под музыку, которая играла так же, как мы танцевали, и разошлись.

Бал начался намного позже заявленного времени, что случается каждый раз, когда пытаешься скоординировать более двух толкиенистов одновременно. Итак, начался бал, заиграла навязчивая прыгательная музыка и парами при полном параде вышли тирионцы. Я машинально отметила, что нет такого бала, на который кто-нибудь из тирионцев не пришел бы в пиджаке. На их фоне представительство Энтэль Эдегиль выглядело гораздо скромнее: всего-то Боря Батыршин да справа от него девушка, и слева девушка, да сверху две девушки, а в центре картины - бутылка сидра. (Ноэль: Зато мы выделялись костюмами и всячески пытались разрушить атмосферу торжественности и куртуазности)

Чуть менее года назад в статье про МосКон-2000 я наткнулась на смачную фразу о томимых жаждой бедуинах и жидкости с градусом. И тут мне удалось на практике проверить ядреность этого сочетания. Отпрыгав очередную ирландскую мелодию, я от отсутствия обычных жаждоутоляющих напитков приложилась к бутылке сидра, заботливо предложенной Борей. И на мгновение почувствовала себя огнедышащим драконом. На всякий случай никому не рекомендую повторять. (Ноэль: Точно-точно! Не надо!)

Через полчаса после начала бала Кира заявила, что сейчас ей позарез необходимо уйти. Тут как раз в проходе возникла Альвдис и так гаркнула "Не ждали?!", что даже те, кто ее ждал с нетерпением, рухнули там, где стояли. Я словно вожжу под хвост получила: тут же забегала, собрала всех в кучу и сказала, что кровь из носа, а мы выступаем прямо сейчас. Кому-то тут же понадобилось посетить удобства (кажется, этот кто-то даже стоял туда очередь), я бросилась отбирать оставленный у кого-то ридикюль с кассетой, потом мы бросились к Графу с тем, чтобы доложиться о нашей постановке.

- Сольники запланированы через полчаса.

- Но нам нужно СЕЙЧАС!

- Музыка на каком носителе?

- На кассете.

- Кассеты будут доступны только через полчаса.

Валар!

Тут мне пришло на память, что Санчо что-то говорил о диске Blackmore's. Не утруждая себя вспоминанием того, что именно он говорил, мчусь к нему. Он мне заявляет, что диск принадлежит Сказочнику и находится у Графа со всеми остальными записями. Мы - к Графу, просим поставить диск. Граф говорит, что нельзя, потому что не велел Сказочник. Мы - к Сказочнику. Когда мы его отловили, разговаривать нормально мы уже не могли. Сбивчиво, на два голоса мы ему пропели о том, что у нас танец, а Кира уходит, а кассеты сейчас недоступны, а Граф не хочет ставить диск без его, Сказочника, разрешения. Сказочник сорвался с места и понесся вместе с нами к Графу. Пока они договаривались, я с трудом снова отловила Киру и Маглора и поставила их к печке.

Итак, Сказочник объявляет наш "Лунный танец". Играет это длинное и нудное вступление, которое за время всех репетиций успело мне осточертеть, а мы стоим, как четыре идиота, в позах у печки. Практически уверена, что каждый из нас за это время понял, как звучит профессиональная игра на нервах. (Ноэль: Не знаю как остальным, а мне хотелось просто залезть в "печку" и отсидеться там)

И вот - сам танец. Вспомнить все нужные движения - и ни одного лишнего. Держать линию. Не забыть тихо подсказывать фигуры. Развернуть Маглора в нужную сторону. И улыбаться, улыбаться - ведь снимают каждую секунду! Ведь все смотрят - и зачем только растрезвонила всем о своем грандиозном замысле! И Альвдис на своем двухспальном троне что-то шепчет на ухо Арастэль. Даже не надо читать по губам, чтобы догадаться, о чем там речь.

И наконец - финальный аккорд. О всемогущая теория вероятностей! Наш шанс не облажаться был равен вероятности того, что дятел, однажды посаженный за компьютер, настучит там произведение Пушкина. И этот шанс мы ухватили.

После этого быстро смылась по своим делам Кира. Очень скоро убежала и Ноэль. Осталась Хэллокэ, которая никак не могла понять, куда она попала.

- Знаешь, - говорю я, - следующая песня, если ничего не переставят, будет "The Wind in the Willows". Под нее можно станцевать "Шалом".

- Отлично! Чур мы - во внутреннем кругу!

- Ты не понимаешь! Здесь никто кроме нас не умеет танцевать "Шалом"!

- Как?!

Глядя во внезапно округлившиеся глазки Хэллокэ, можно было сказать, что она и впрямь не понимает, как это можно - не уметь танцевать "Шалом". Прямо как и я, когда Крэйл сказал мне, что в Саратове нет Интернета.

Келебриан
Комментарии и корректура - Ноэль

Последнее обновление - 14.05.23
Поддержка: Suboshi
Мы используем визуальные ресурсы сервиса Freepik и рекомендуем его!